Сторона обвинения представила новые факты в деле Сушкевич и Белой

Напомним: Белая и Сушкевич обвиняются в организации умышленного убийства ребенка (п.3 ст.33 и п.«в» ч.2 ст.105 УК РФ), а Сушкевич еще и в убийстве ребенка (п.«в» ч.2 ст.105 УК РФ). Максимальная санкция по этой статье – пожизненное лишение свободы, но женщинам она не назначается (согласно ч.2 ст.57 УК РФ). Врачи свою вину не признали.

Слово против слова

Судебное заседание с участием коллегии присяжных по делу и.о. главного врача родильного дома № 4 Калининграда Елены Белой и реаниматолога-анестезиолога регионального перинатального центра Элины Сушкевич началось 6 августа. Процесс долгое время откладывался. Сначала суду не удавалось сформировать коллегию присяжных, набрать необходимое количество заседателей получилось только с третьего раза. Затем Калининградский областной суд был дважды эвакуирован во время заседания по этому делу из-за сообщений о минировании.

Первое полноценное заседание состоялось 26 августа. На нем прокурор Анна Ефремова впервые заявила о наличии в вещественных доказательствах пустой ампулы «Куросурфа» – препарата, которой используют для поддержания жизнеспособности новорожденных детей. Ампулу нашли в диване в приемном покое, в одной из подушек под обшивкой. Кроме того, прокурор рассказала о существовании дубликата истории родов.

На заседании 27 августа показания давала акушерка калининградского роддома № 4 Наталья Сохань. Она принимала роды у матери погибшего младенца. На суде она заявила, что ребенок был рожден живым: «издал звук, пискнул, шевелил руками и ногами». При этом она не смогла ответить на вопросы о других жизненных показателях младенца.

28 августа была опрошена другой сотрудник роддома № 4, неонатолог Елена Кисель. Она подтвердила введение «Куросурфа» новорожденному для функционирования легких. По заявлению Кисель, после реанимационных действий показатели ребенка улучшились: он порозовел, задышал, насыщение крови кислородом было в норме.

Неонатолог также указала, что на фотографиях мертвого ребенка из морга отсутствуют интубационные трубки и катетер, хотя в таких случаях их всегда оставляют.

Кисель упомянула об угрозах со стороны Белой: «она сказала, чтобы я поменьше разговаривала, иначе у меня будут проблемы, нигде в области работы не найду».

На суде была продемонстрирована скрытая видеозапись совещания у руководителя роддома. По словам прокурора, экспертиза установила, что голос на ней принадлежит Елене Белой. На этой видеозаписи руководитель роддома жестко критикует подчиненных за оказание реанимационных действий родившемуся ребенку, так как, по ее мнению, ребенок умрет на третьи сутки.

Белая заявила, что ее речь на записи была вырвана из контекста с целью дискредитации. В частности, отсутствует критика в адрес персонала по поводу дефектов оказания медпомощи новорожденному. С полной записью можно ознакомиться по ссылке.

Аргументы обвиняемых

Белая также давала показания суду 3 сентября. По ее словам, история рождения ребенка была переписана, чтобы скрыть дефекты оказания медпомощи: врачами роддома новорожденному не были проведены необходимые реанимационные действия. «Врачи должны была вызвать бригаду перинатального центра, но они взяли на себя смелость сами оказывать ей (матери новорожденного) помощь», ‒ цитирует Белую издание «Клопс». «Если доктора не могут нормально оказать помощь, то не надо трогать это хрупкое существо. Доктора четвертого роддома не могут квалифицированно оказать помощь. Это, полагаю, могла сделать спецбригада», ‒ заявила Белая. Также она подчеркнула, что не давала указаний убить ребенка.

На том же заседании сотрудница роддома № 4 Мария Бессолова указала на исправления в истории родов: на месте диагноза было что-то замазано и написано «антенатальный». [относящийся к внутриутробной жизни, к периоду до рождения].

Сушкевич высказала свою версию произошедшего 4 сентября. Она описала терминальное состояние новорожденного и отметила, что в документах о развитии младенца не был указан ряд параметров, которые необходимо заносить в карту каждый час. «Он больше был похож на труп, чем на живого», – описала она.

Сушкевич отказалась отвечать на вопросы прокурора о том, какие препараты были введены младенцу, пообещав рассказать об этом на следующем заседании.

Важные детали

Акушер-гинеколог роддома № 4 Ирина Широкая на заседании 4 сентября заявила, что переписала медицинские документы родившегося ребенка по указанию Белой из-за угрозы увольнения.

7 сентября дала показания заведующая отделением новорожденных роддома № 4 Татьяна Косарева. Она заявила, что видела, как Сушкевич ввела смертельную дозу сульфата магния младенцу. При этом, по словам Косаревой, изначально Сушкевич планировала транспортировать ребенка в Республиканский перинатальный центр (РПЦ). Передумать ее заставило давление Белой после звонка последней предположительно в РПЦ главврачу Ольге Грицкевич.

«…Белая вышла из палаты с телефоном. Видимо, поговорив с кем-то по мобильному, она почти сразу вернулась в палату и передала свой телефон Сушкевич. Та взяла трубку, слушала и просто поддакивала. Разговор был коротким, около минуты. Сушкевич вернула телефон Белой», ‒ рассказал Косарева.

Старшая медсестра отделения новорожденных роддома № 4 Ольга Котлярчук на заседании суда 10 сентября подтвердила введение новорожденному «Куросурфа». Ей было поручено восполнить запасы потраченного препарата в РПЦ, но поехать туда она не смогла из-за встречи со следователем. «Тогда Белая сказала, что сейчас препарат привезут», ‒ уточнила она.

Косарева, которую называют главным свидетелем обвинения, 24 сентября подтвердила, что скрыла факт убийства младенца из-за угроз и давления Белой. По ее словам, она до сих пор получает угрозы от одного из неонатологов Минздрава России. На допросе в ноябре 2018 года Косарева отрицала, что погибшему младенцу была введена магнезия.