Жертва ОПК

Заместительная номенклатура

Подписанное 26 июня постановление № 813 Правительства РФ ограничивает для государственных организаций закупки медицинской техники, медизделий и расходных материалов зарубежного производства, если в конкурсных процедурах представлена продукция хотя бы двух российских производителей; оно существенно расширило перечень, появившийся еще в 2015 г. Это не спонтанная мера, а последовательная политика. В том же 2015 г. были введены ограничения и условия допуска лекарственных препаратов, включенных в Перечень ЖНВЛП, а в 2017 г. – стентов для коронарных артерий и катетеров.

Нынешние меры сопровождаются рекомендациями Минпромторга – какую продукцию следовало бы закупать медорганизациям. В декабре 2018 г. министерство сформировало перечень рекомендуемых отечественных медизделий для оснащения поликлиник. Он во многом совпадает с приложенным к постановлению правительства, в него включены все те же дефибрилляторы, УЗ аппараты, томографы – два документа фактически дополняют друг друга. Мало того, Минпромторг указал производителей каждого изделия. В ряде случаев приведены данные конкурирующих компаний. Так, в позиции «электрокардиограф 12-канальный» нашлось место 9 вариантам от 8 производителей, в позиции «дефибриллятор внешний» – 8 изделиям пяти фирм. А 11 вариантов «УЗ аппарата диагностического универсального стационарного с 6-ю датчиками» готовы предложить 9 компаний.

Ранее министерство признавало, что им «был утвержден план мероприятий по импортозамещению медицинских изделий, однако отсутствие собственных технологий, недостаток квалифицированных кадров не позволили достичь установленных целевых показателей».

Источник: Медконсалт

У Минздрава свои списки: ведомство даже не рекомендует регионам (хотя это их полномочия), а прямо указывает, какие именно виды техники должны стоять в медучреждениях. В опубликованном в апреле проекте приказа «Об утверждении перечня медицинских изделий для дооснащения (обеспечения) детских поликлиник и детских поликлинических отделений медицинских организаций, подведомственных органам исполнительной власти субъекта РФ» есть оборудование для УЗИ, дефибрилляторы, аппараты измерения глазного давления, т.е. те же виды изделий, которые приведены и в перечне Минпромторга, и в постановлении правительства. Этим, пока не утвержденным, списком уже руководствуются регионы.

В феврале вышел такой же приказ об оснащении сосудистых центров, а в марте – онкоцентров в субъектах РФ. В мае Минздрав издал приказ № 348-н «Об утверждении перечня медицинских изделий, предназначенных для поддержания функций органов и систем организма человека, предоставляемых для использования на дому». В нем еще около 200 наименований изделий, в том числе портативных аппаратов ИВЛ, медицинских кроватей и противопролежневых матрасов. И эта продукция через месяц после приказа тоже попала под ограничения импорта.

О согласованности действий на разных уровнях свидетельствуют и документы региональной власти. За 5 месяцев до принятия постановления № 813 правительство Челябинской области в своем постановлении указало: «Приобретение медицинского оборудования осуществляется… с учетом того, что при эквивалентных технологических характеристиках медицинских изделий предпочтение рекомендуется отдавать медицинским изделиям российских производителей». 

Перекуем мечи на томографы

Правительство прибегло к импортозамещению после того, как прямые вложения средств в развитие производства были признаны ошибкой. В 2017 г. на XII Национальном конгрессе «Модернизация промышленности России: приоритеты развития» сообщалось: федеральные средства, выделяемые на проекты по разработке и производству медицинских изделий, используются неэффективно. С 2011 г. 169 таких проектов получили в общей сложности около 36 млрд руб. поддержки (18,5 млрд – из бюджета), но реализовано было только 35, т.е. 20%; часто конкурсы выигрывали компании, не имевшие опыта.

Врач-эксперт фонда «Живи сейчас», доцент РНИМУ им. Н.И. Пирогова Василий Штабницкий в нескольких интервью заявлял, что страна на 15 лет отстает в производстве аппаратов ИВЛ. И предлагал добиваться локализации в России нескольких крупных зарубежных производителей, которые принесут с собой культуру производства медицинской техники. Среди таких заводов, например, размещенное в Калужской области венгерское производство эндопротезов. Локализация делает формальным деление на «местное–импортное». Однако крупнейшие российские холдинги и госкорпорации пытаются оттеснить зарекомендовавших себя в мировом масштабе конкурентов.

Перед отечественными заводами, часто специализирующимися не столько на медтехнике, сколько на военной продукции, поставлена задача конверсии и расширения выпуска гражданской продукции. В 2020 г. ее доля в оборонной промышленности должна составить 17%, а в 2030 г. – 50%. Эти предприятия заинтересованы в крупных поставках для государственной системы здравоохранения, как основного потребителя медизделий: на долю госсектора приходится более 80% общего объема этого рынка.

Например, Уральский приборостроительный завод (УПЗ, входит в ГК «Ростех»), один из основных российских производителей аппаратов ИВЛ, в 2019 г. намерен на 30–40% увеличить выпуск гражданской продукции. Находящийся под международными санкциями холдинг «Алмаз-Антей» кроме комплексов ПВО выпускает рентгенографические системы и электрокардиографы, но из-за срыва контракта по поставке томографа на три года попал в реестр недобросовестных поставщиков.

Программа развития медицинской авиации, которая означает дополнительную нагрузку на региональные бюджеты, тоже во многом плод конверсии.

В последний год полувоенные предприятия вместе с Союзом реабилитологов России и Национальной курортной ассоциацией занялись программой по реабилитации и санаторно-курортному лечению. Утвержденная правительством в конце 2017 г. «Стратегия развития производства промышленной продукции реабилитационной направленности» требует увеличить к 2025 г. долю российских изделий этой специфики во внутреннем потреблении до 52%. В 2016 г. она уже составляла 43% и была самой высокой среди всех видов медицинских изделий. Для сравнения: в общей хирургии и эндоскопии доля отечественных медизделий достигала 36%, в invitro-диагностике – 27%, в диагностической визуализации – 20%, в функциональной диагностике – 17%, во всех остальных сферах медицины – менее 10%.

В производстве медицинских изделий занято около 30 предприятий ОПК. Однако производителям, прежде имевшим дело с единственным заказчиком, трудно вписаться в конкурентный рынок.

К тому же сейчас такие заводы торопятся, наверстывая упущенное время: еще год назад их доходы от гражданской продукции не превышали в среднем 10%, а военные заказы уже с 2020 г. могут начать сокращаться. При гигантских размерах накопленной предприятиями задолженности единственным выходом для них видится выпуск высокотехнологичной мирной продукции, в том числе медицинской. Правительство предоставило им своего рода фору, но цена такого решения может быть высокой, прежде всего для пациентов. 

Пересесть с «Мерседеса»

Ограничения, связанные с аппаратами ИВЛ, считаются одними из самых проблематичных. Реаниматологи утверждают, что не работали с техникой российского производства. Между тем такие аппараты выпускаются в стране и подчас оказываются неплохими, но в тех случаях, когда это относительно простые устройства ограниченного применения.

Как рассказал генеральный директор санкт-петербурбургской Службы частной скорой помощи и клиники CORIS Лев Авербах, компания использует аппараты ИВЛ производства российской компании «ТНТ», ими оснащена каждая бригада. «Но у скорой помощи своя специфика, ей не нужно такое серьезное оборудование, как в стационарах, это транспортный вариант ИВЛ, более простой, зато адаптированный к вибрации и перепадам температуры, – пояснил он. – Стационарам требуется серьезное оборудование, позволяющее вести многочасовые наркозы. Конечно, если его не будет, придется пользоваться российским. Но врачи уже привыкли к хорошему. Для них это все равно, что пересесть с "Мерседеса" на "Жигули". Пациенты этого не почувствуют, просто будет увеличиваться смертность».

Президент Федерации анестезиологов и реаниматологов России Константин Лебединский напоминает: «У каждого медицинского аппарата или прибора есть по крайне мере две важные характеристики: функциональные показатели и надежность. Если по функционалу к лучшим мировым образцам приблизиться легче, то “наработка на отказ” у многих наших изделий пока заметно отстает. Знаю об этом не понаслышке, постоянно участвую и в разработке, и в клинических испытаниях отечественной и зарубежной техники».

Главный травматолог Главного военного клинического госпиталя им. Н.Н. Бурденко Леонид Брижань в ходе недавнего Евразийского ортопедического форума сообщал, что при общих затратах на закупку изделий для остеосинтеза и спинальной хирургии 102 млрд руб. в год доля закупок изделий российского производства составляет 5%. При этом «собственные идеи и новаторские начинания редко доходят до серийного выпуска, производителей с европейским уровнем качества – единицы, сервисная поддержка – на зачаточном уровне, обучение врачей и методология отсутствуют».

Это касается и качества российских изделий. Заведующий травматолого-ортопедическим отделением Окружной больницы ХМАО Кирилл Драган сообщал на том же форуме, что причинами повторных операций часто становятся дефекты эндопротезов: расшатывание их компонентов, нестабильность и рецидивирующие вывихи, переломы тонких деталей.

Электронного регистра пациентов с имплантированными медизделиями пока не существует. Значит, за тем, как импортозамещенные изделия приживаются в организме больных, следить некому, достоверной статистики ждать не стоит. 

Наброс на вентиляцию?

Сами производители характеризуют свою работу только в позитивном ключе. Тот же Уральский приборостроительный завод заявляет, что его аппараты ИВЛ «могут конкурировать с европейскими аналогами по качеству, функциональности и надежности в своем ценовом сегменте», а в начале года предприятие стало первым российским разработчиком аппарата ИВЛ с новым турбинным приводом подачи дыхательного потока.

Как менялась доля УПЗ на российском рынке

«Стоимость медицинской техники, производимой в США и европейских странах, соизмеримой по техническим характеристикам с аппаратами ИВЛ Уральского приборостроительного завода, может быть выше на 30–50%. Аналоги изделий УПЗ, производимые в КНР, находятся на одном ценовом уровне», – добавили на заводе. Покупают российские аппараты не федеральные медцентры, они до сих пор ориентированы на импорт. А вот специализированные региональные медучреждения и крупные больницы, ЦРБ, как правило, выбирают между отечественной и импортной техникой в следующем соотношении: 10–20% – отечественная, 80–90% – импортная.

Другой крупный российский производитель медицинской продукции – Уральский оптико-механический завод, входящий в холдинг «Швабе» (Ростех). По официальным данным, в 2018 г. доля УОМЗ на рынке РФ в сегменте неонатального оборудования достигала 30%, инкубаторов для новорожденных – 25%, аппаратам ИВЛ – 8%. Завод получил премию Правительства РФ в области качества. Мобильному инкубатору Bonny присуждено четыре медали на III Международной выставке технических инноваций Invent Arena.

Но Дмитрий Королев, который работал в «Швабе» ведущим менеджером по продажам, а затем некоторое время был и.о. заместителя директора, характеризует эту продукцию как некачественную. Он вспоминает, что на выставках врачи не могли найти для нее доброго слова. «Оборудование для перинатальных центров (это основная часть медицинской продукции гражданского назначения холдинга «Швабе», в частности завода УОМЗ) – инкубаторы и наркозные аппараты – не отвечает необходимым параметрам качества, – утверждает он. – Судя по тому, что я видел, и по словам наших директоров и специалистов, которые занимались пусконаладочными работами, это ужасно некачественная техника. Когда я там работал, слышал: “Чтобы вписаться в рынок, закупаются самые дешевые китайские комплектующие”. Это касается медтехники, а светотехника шла вся китайская: покупался готовый продукт, снимались заводские логотипы и вместо них штамповались новые. Сейчас почти все заводы полностью переходят на китайские комплектующие: они дешевле российских. Сегодняшнее импортозамещение – это не создание и производство заграничных аналогов продукции на российском рынке, а перепрофилирование прежних заграничных поставок на китайские».

В «Швабе» постарались дезавуировать эти заявления: «Учитывая, что бывший сотрудник московского подразделения холдинга Дмитрий Королев занимался исключительно продажами светотехники и не был посвящен в работу медицинского направления, можно считать его комментарии беспочвенными, они не имеют под собой фактических оснований». 

«Линейка полужесткая короткая из нержавеющей стали»

Накануне введения ограничительных мер Минпромторг провел учет линейки выпускаемого оборудования. Он подсчитал производственные возможности российских компаний по каждому виду изделий и предполагаемую потребность в них, сравнил цифры – и определил, что мощностей хватит. Однако министерство использовало обобщенный и огрубленный подсчет потребности в штуках. Между тем в ходе конкурсных процедур заказчики выставляют индивидуальные требования к приборам.

По имеющимся у редакции Medvestnik.ru данным, в закупках аппаратов ИВЛ на долю импорта в 2018 г. приходилось 89% в денежном и 74% в поштучном выражении. В закупках эндопротезов коленного сустава эта доля составила 99%.

Генеральный директор крупной дистрибьюторской компании, специализирующейся на поставках медтехники, «КЕЛЕАНЗ Медикал» Елена Кириленко описывает ситуацию сдержанно: «Я поддерживаю импортозамещение и поставку российского оборудования там, где оно хорошего качества и соответствует потребностям заказчика. Но мы сталкиваемся с тем, что практически все российские производители не в состоянии обеспечить тот объем поставок, который требуется рынку, в результате срываются сроки, ухудшается качество. Боюсь, что если все будут покупать только российское, наши производители не справятся с объемами поставок. Кроме того, они выпускают не всю линейку оборудования: есть аппараты среднего уровня, а есть топовые модели экспертного уровня. Рентгеновская техника российского производства представлена очень широкой линейкой, а производители могут обеспечить объемы заказов. Но по ультразвуковым сканерам, ИВЛ пока есть вопросы, насколько промышленники в состоянии выполнить все требования заказчиков по объемам и срокам поставок. Если сейчас резко махнуть шашкой и запретить все импортные поставки, могут пострадать пациенты». 

Техника российская – детали импортные

Выпуск медтехники под маркой российской компании не означает, что больше половины комплектующих в аппарате тоже отечественные. В подготовленном в 2018 г. проекте «Стратегии развития медицинской промышленности РФ на период до 2030 года» производители признавали: «В денежном выражении доля импортных комплектующих для отдельных видов медицинских изделий достигает 90%».

Не хватает не только технически сложных компонентов российского производства; в стране не выпускаются подходящие для медизделий и соответствующие ГОСТу титановый сплав, нержавеющая сталь, медицинские пластики, критически важные для создания эндопротезов. Эти материалы приходится закупать во Франции, Германии, Англии... Для полного цикла производства имплантатов в травматологии и ортопедии требуется оборудование, список которого занимает едва ли не полстраницы и включает среди прочего токарные и фрезерные центры с ЧПУ, оборудование для термической обработки и нанесения покрытий.

Однако преимуществом российской техники оказывается сервисное обслуживание, выполняемое самим производителем или дистрибьюторской компанией. Например, Уральский приборостроительный завод развивает такую сеть: в крупных городах имеются подготовленные специалисты.

«У нас около 15 сервисных инженеров, мы обслуживаем очень много импортного оборудования, – рассказывает Елена Кириленко. – Когда закупаем запчасти для него, зачастую сталкиваемся с проблемами по срокам поставки. Сейчас компании стараются как можно больше комплектующих выпускать в России. Некоторые зарубежные производители держат здесь склады запчастей, но таких немного. Все-таки гораздо проще получить запчасти от российских заводов. Импортная техника дороже в обслуживании, особенно там, где крупнейшие производители держат монополию на него. Например, Siemens, Philips, General Electric, выпускающие оборудование для лучевой диагностики, никому не делегируют сервис, а их сервисные контракты часто достаточно дороги – альтернатив нет». 

От ограничений – к квотам, пошлинам и налогам

Наивно думать, что оборонщики удовлетворены принятыми решениями и не попросят большего. В июле на промышленной выставке «Иннопром» они снова заявили, что предприятиям ОПК для диверсификации производства нужна система господдержки, которая бы стимулировала спрос на гражданскую продукцию. И теперь обсуждается уже не просто ограничение импорта, а введение квот на закупку изделий российских предприятий, т.е. внесение изменений в закон о контрактной системе.

В июне, незадолго до правительственного постановления, на заседании межведомственного совета коллегии Военно-промышленной комиссии РФ рассматривались вопросы госзакупок медицинских изделий в рамках нацпроекта «Здравоохранение». Среди прозвучавших предложений: введение дополнительных ограничительных мер в отношении иностранных медизделий, заградительные НДС и пошлины для них. Выступавшие требовали устранения проблемы заточки технических заданий под конкретного иностранного производителя.

Начальник Департамента развития фармацевтической и медицинской промышленности Минпромторга Алексей Алехин сообщил, что анализ по двум федеральным проектам (борьбе с онкологическими и сердечно-сосудистыми заболеваниями) показал, что из 137 позиций оборудования российскими компаниями потенциально может быть произведено 103. При этом Минпромторг, Минздрав и Росздравнадзор намеревались сформировать консолидированную таблицу производственных мощностей «с учетом потребностей». Так что все еще впереди.